Haqqinda.az

От скучных шабашей
Смертельно уставши,
Две ведьмы идут и беседу ведут:
«Ну что ты, брат-ведьма,
Пойтить посмотреть бы,
Как в городе наши живут!

Как все изменилось!
Уже развалилось
Подножие Лысой горы.
И молодцы вроде
Давно не заходят -
Остались одни упыри…»

Спросил у них леший:
«Вы камо грядеши?»
«Намылились в город — у нас ведь тоска!.
«Ах, глупые бабы!
Да взяли хотя бы
С собою меня, старика».

Ругая друг дружку,
Взошли на опушку.
Навстречу попался им враг-вурдалак.
Он скверно ругался,
Но к ним увязался,
Кричал, будто знает, что как.

Те к лешему: как он?
«Возьмем вурдалака!
Но кровь не сосать и прилично вести!»
Тот малость покрякал,
Клыки свои спрятал -
Красавчиком стал,- хоть крести.

Освоились быстро,-
Под видом туристов
Поели-попили в кафе «Гранд-отель».
Но леший поганил
Своими ногами -
И их попросили оттель.

Пока леший брился,
Упырь испарился,-
И Ardı »

Мне каждый вечер зажигают свечи,
И образ твой окуривает дым,-
И не хочу я знать, что время лечит,
Что все проходит вместе с ним.

Я больше не избавлюсь от покоя:
Ведь все, что было на душе на год вперед,
Не ведая, она взяла с собою -
Сначала в порт, а после — в самолет.

Мне каждый вечер зажигают свечи,
И образ твой окуривает дым,-
И не хочу я знать, что время лечит,
Что все проходит вместе с ним.

В душе моей — пустынная пустыня,-
Так что ж стоите над пустой моей душой!
Обрывки песен там и паутина,-
А остальное все она взяла с собой.

Теперь мне вечер зажигает свечи,
И образ твой окуривает дым,-
И не хочу я знать, Ardı »

Вот она, вот она -
Наших душ глубина,
В ней два сердца плывут, как одно,-
Пора занавесить окно.

Пусть в нашем прошлом будут рыться люди странные,
И пусть сочтут они, что стоит все его приданное,-
Давно назначена цена
И за обоих внесена -
Одна любовь, любовь одна.

Холодна, холодна
Голых стен белизна,-
Но два сердца стучат, как одно,
И греют, и — настежь окно!

Но перестал дарить цветы он просто так, не к случаю,
Любую женщину в кафе теперь считает лучшею.
И улыбается она
Случайным людям у окна,
И привыкает засыпать одна. Ardı »

Кто сказал: «Все сгорело дотла,
Больше в Землю не бросите семя»?!
Кто сказал, что Земля умерла? -
Нет, она затаилась на время.
Материнства не взять у Земли,
Не отнять, как не вычерпать моря.
Кто поверил, что Землю сожгли? -
Нет, она почернела от горя.
Как разрезы, траншеи легли,
И воронки, как раны, зияют.
Обнаженные нервы Земли
Неземное страдание знают.
Она вынесет все, переждет.
Не записывай Землю в калеки!
Кто сказал, что Земля не поет,
Что она замолчала навеки?
Нет! Звенит она, стоны глуша,
Изо всех своих ран, из отдушин.
Ведь Земля — это наша душа,
Сапогами не вытоптать душу!
Кто поверил, что Землю сожгли? -
Нет, она затаилась на время Ardı »

Я тут подвиг совершил —
Два пожара потушил.
Про меня вчера в газете напечатали.
И вчера ко мне припер
Вдруг японский репортер —
Обещает кучу всякой всячины.

«Мы,- говорит,- организм ваш
Изучим до йот,
Мы запишем баш на баш
Наследственный ваш код».

Но ни за какие иены
Я не продам свои гены,
Ни за какие хоромы
Не уступлю хромосомы!

Он мне «Сони» предлагал,
Джиу-джитсою стращал,
Диапозитивы мне прокручивал.
Думал, он пробьет мне брешь —
Чайный домик, полный гейш,-
Ничего не выдумали лучшего!

Досидел до ужина —
Бросает его в пот.
«Очень,- говорит,- он нужен нам,
Наследственный ваш код».

Но ни за какие иены
Я не продам свои гены,
Ни за какие хоромы
Не уступлю хромосомы!

Хоть японец желтолиц —
У него шикарный блиц:
«Дай, хоть фотографией порадую!»
Я не дал: а вдруг Ardı »

Здравствуй, «Юность», это я,
Аня Чепурная,-
Я ровесница твоя,
То есть молодая.

То есть, мама говорит,
Внука не желая:
Рано больно, дескать, стыд,
Будто не жила я.

Моя мама — инвалид:
Получила травму,-
И теперь благоволит
Больше к божью храму.

Любит лазить по хорам,
Лаять тоже стала,-
Но она в науки храм
Тоже забегала.

Не бросай читать письмо,
«Юность» дорогая!
Врач мамашу, если б смог,
Излечил от лая.

Ты подумала, де, вот
Встанет спозаранка
И строчит, и шлет, и шлет
Письма,- хулиганка!

Нет, я правда в первый раз
О себе и Мите.
Слезы капают из глаз,-
Извините — будет грязь -
И письмо дочтите!

Я ж живая — вот реву,-
Вам-то все — повтор, но
Я же грежу наяву:
Как дойдет письмо в Москву -
Станет мне просторно.

А отца радикулит
Гнет горизонтально,
Он — военный инвалид,
Так Ardı »

Русская народная сказка, она же
строевая песня «Про дикого вепря»

В королевстве, где все тихо и складно,
Где ни войн, ни катаклизмов, ни бурь,
Появился дикий вепрь аграмадный,
То ли буйвол, то ли бык, то ли тур…

Там король страдал желудком и астмой,
Только кашлем сильный страх наводил,
А тем временем зверюга ужасный
Коих ел, а коих в лес уводил…

И король тотчас издал три декрета:
Зверя надо говорит одолеть, наконец,
Вот кто отчается на это, на это,
Тот принцессу поведет под венец…

А в отчаявшемся том государстве
Как войдешь, дык прямо наискосок
В бесшабашной жил тоске и гусарстве
Бывший лучший, но опальный стрелок.

На полу лежали люди и шкуры,
Пели песни, пили меды, и тут
Протрубили во дворе трубадуры,
Хвать стрелка, Ardı »

Я полмира почти через злые бои
Прошагал и прополз с батальоном,
А обратно меня за заслуги мои
С санитарным везли эшелоном.

Подвезли на родимый порог,-
На полуторке к самому дому.
Я стоял — и немел, а над крышей дымок
Поднимался не так — по-другому.

Окна словно боялись в глаза мне взглянуть.
И хозяйка не рада солдату -
Не припала в слезах на могучую грудь,
А руками всплеснула — и в хату.

И залаяли псы на цепях.
Я шагнул в полутемные сени,
За чужое за что-то запнулся в сенях,
Дверь рванул — подкосились колени.

Там сидел за столом, да на месте моем,
Неприветливый новый хозяин.
И фуфайка на нем, и хозяйка при нем,-
Потому я и псами облаян.

Это значит, пока под Ardı »