Haqqinda.az

Толстушка Мэри Энн была:
Так много ела и пила,
Что еле-еле проходила в двери.
То прямо на ходу спала,
То плакала и плакала,
А то визжала, как пила,
Ленивейшая в целом мире Мэри.

Чтоб слопать все, для Мэри Энн
Едва хватало перемен.
Спала на парте Мэри
Весь день по крайней мере,-
В берлогах так медведи спят и сонные тетери.

С ней у доски всегда беда:
Ни бэ ни мэ, ни нет ни да,
По сто ошибок делала в примере.
Но знала Мэри Энн всегда -
Кто где, кто с кем и кто куда,-
Ох, ябеда, ох, ябеда -
Противнейшая в целом мире Мэри!

Но в голове без перемен
У Мэри Энн, у Мэри Энн.
И если пела Мэри,
То все кругом немели,-
Слух музыкальный Ardı »

Приподнимем занавес за краешек -
Такая старая, тяжелая кулиса:
Вот какое время было раньше,
Такое ровное — взгляни, Алиса!

Но… плохо за часами наблюдали
Счастливые,
И нарочно Время замедляли
Трусливые,
Торопили Время, понукали
Крикливые,
Без причины Время убивали
Ленивые.

И колеса Времени
Стачивались в трении,-
Все на свете портится от тренья…
И тогда обиделось Время -
И застыли маятники Времени.

И двенадцать в полночь не пробило,
Все ждали полдня, но опять не дождалися,-
Вот какое время наступило -
Такое нервное,- взгляни, Алиса!

И… на часы испуганно взглянули
Счастливые,
Жалобные песни затянули
Трусливые,
Рты свои огромные заткнули
Болтливые,
Хором зазевали и заснули
Ленивые…

Смажь колеса Времени -
Не для первой премии,-
Ему ведь очень больно от тренья!
Обижать не следует Время,-
Плохо и тоскливо жить без Времени. Ardı »

Мишка Шифман башковит -
У него предвиденье.
«Что мы видим, — говорит,-
Кроме телевиденья?
Смотришь конкурс в Сопоте -
И глотаешь пыль,
А кого ни попадя
Пускают в Израиль!»

Мишка также сообщил
По дороге в Мневники:
«Голду Меир я словил
В радиоприемнике…»
И такое рассказал,
До того красиво!-
Что я чуть было не попал
В лапы Тель-Авива.

Я сперва-то был не пьян,
Возразил два раза я -
Говорю: «Моше Даян -
Сука одноглазая,-
Агрессивный, бестия,
Чистый фараон,-
Ну, а где агрессия -
Там мне не резон».

Мишка тут же впал в экстаз -
После литры выпитой -
Говорит: «Они же нас
Выгнали с Египета!
Оскорбления простить
Не могу такого,-
Я позор желаю смыть
С Рождества Христова!»

Мишка взял меня за грудь:
«Мне нужна компания!
Мы ж с тобой не как-нибудь -
Здравствуй-до свидания,-
Побредем, паломники,
Чувства придавив!..
Хрена ли Ardı »

Штормит весь вечер, и пока
Заплаты пенные лaтают
Разорванные швы песка —
Я наблюдаю свысока,
Как волны головы ломают.

И я сочувствую слегка
Погибшим — но издалека.

Я слышу хрип, и смертный стон,
И ярость, что не уцелели,-
Еще бы — взять такой разгон,
Набраться сил, пробить заслон —
И голову сломать у цели!..

И я сочувствую слегка
Погибшим — но издалека.

А ветер снова в гребни бьет
И гривы пенные ерошит.
Волна барьера не возьмет,-
Ей кто-то ноги подсечет —
И рухнет взмыленная лошадь.

И посочувствуют слегка
Погибшей ей,- издалека.

Придет и мой черед вослед:
Мне дуют в спину, гонят к краю.
В душе — предчувствие как бред,-
Что надломлю себе хребет —
И тоже голову сломаю.

Мне посочувствуют слегка —
Погибшему,- издалека.

Так многие сидят в веках
На Ardı »

Так случилось — мужчины ушли,
Побросали посевы до срока.
Вот их больше не видно из окон -
Растворились в дорожной пыли.
Вытекают из колоса зерна -
Эти слезы несжатых полей,
И холодные ветры проворно
Потекли из щелей.
Пр:
Мы вас ждем — торопите коней!
В добрый час, в добрый час, в добрый час!
Пусть попутные ветры не бьют,
А ласкают вам спины …
А потом возвращайтесь скорей:
Ивы плачут по вас,
И без ваших улыбок
Бледнеют и сохнут рябины.
Мы в высоких живем теремах -
Входа нет никому в эти зданья:
Одиночество и ожиданье
Вместо вас поселились в домах.
Потеряла и свежесть и прелесть
Белизна ненадетых рубах,
Даже прежние песни приелись
И навязли в зубах.
Пр.
Все единою болью болит,
И звучит с каждым днем непрестанней
Вековечный надрыв причитаний
Отголоском Ardı »

В томленье одиноком
В тени — не на виду -
Под неусыпным оком
Цвела она в саду.

Маман — всегда с друзьями,
Папа от них сбежал,
Зато Каштан ветвями
От взглядов укрывал.

Высоко ль или низко
Каштан над головой,-
Но Роза-гимназистка
Увидела — его.

Нарцисс — цветок воспетый,
Отец его — магнат,
И многих Роз до этой
Вдыхал он аромат.

Он вовсе был не хамом -
Изысканных манер.
Мама его — гран-дама,
Папа — миллионер.

Он в детстве был опрыскан -
Не запах, а дурман,-
И Роза-гимназистка
Вступила с ним в роман.

И вот, исчадье ада,
Нарцисс тот, ловелас,
«Иди ко мне из сада!»-
Сказал ей как-то раз.

Когда еще так пелось?!
И Роза, в чем была,
Сказала: «Ах!» — зарделась -
И вещи собрала.

И всеми лепестками
Вмиг завладел нахал.
Маман была с друзьями,
Каштан Ardı »

И кто вы суть? Безликие кликуши?
Куда грядете — в Мекку ли, в Мессины?
Модели ли влачите к Монпарнасу?
Кровавы ваши спины, словно туши,
И туши — как ободранные спины,-
И ребра в ребра — и нету спасу.

Ударил ток, скотину оглоуша,
Обмякла плоть на плоскости картины
И тяжко пала мяснику на плечи.
На ум, на кисть творцу попала туша —
И дюжие согбенные детины,
Вершащие дела нечеловечьи.

Кончал палач — дела его ужасны,
А дальше те, кто гаже, ниже, плоше
Таскали жертвы после гильотины:
Безглазны, безголовы и безгласны
И, кажется, бессутны тушеноши,
Как бы катками вмяты в суть картины.

Так кто вы суть, загубленные души?
Куда спешите, полуобразины?
Вас не разъять — едины обе массы.
Суть Сутина — «Спасите наши туши!»
Вы Ardı »

Если рыщут за твоею непокорной головой,
Чтоб петлей худую шею сделать более худой,
Нет надежнее приюта — скройся в лес, не пропадешь,
Если продан ты кому-то с потрохами ни за грош.
Бедняки и бедолаги, презирая жизнь слуги,
И бездомные бродяги у кого одни долги, -
Все, кто загнан, неприкаян, в этот вольный лес бегут,
Потому что здесь хозяин — славный парень Робин Гуд!
Здесь с полслова понимают, не боятся острых слов,
Здесь с почетом принимают оторви-сорви-голов,
И скрываются до срока даже рыцари в лесах:
Кто без страха и упрека — тот всегда не при деньгах.
Знают все оленьи тропы, словно линии руки,
В прошлом слуги и холопы, ныне — вольные стрелки.
Здесь того, кто все Ardı »