Haqqinda.az

Я закрываю глаза, мне нет дела до прочих, мне нет дела до прочих.
Я насмотрелся, и я закрываю глаза.
Просто уже всё равно, кто и как ещё хочет, это очень просто.
Просто я сам не хочу никого никогда.

Просто я видел, как флаг превращается в простынь, я сам это видел.
Просто я видел, как рот затыкается ртом.
Это любовь, я боюсь даже некуда проще,
Просто уже всё равно, всё что будет потом, теперь всё равно.

Эй, товарищ, гляди, солнце катится за континент.
Вслед дрейфующих льдин, выше неба, неба.
Старый город, выпрями горб свой в день карнавала.
Громче смейся, бей фейерверком в глаза.

Я закрываю глаза, мне нет дела до прочих, мне нет дела Ardı »

Светофоры свет не жгут — ждут,
Даже ветра след простыл — сплыл.
То ли стужа, то ль жара тут,
То ли трепет, то ли боль крыл.

А по небу киноварь — марь,
По дорожке одуванцы в цвет.
Всё как прежде, только жаль, жаль,
Со вчера тебя теперь нет.

Сказаны слова ли в вечер,
Привечал ли, чаял нашей встречи,
Как любил, во что ты верил свято, —
Никогда уж не узнать мне, папа!

Не пришлось черкнуть и пары строк впрок,
Не сложилось пары фраз враз.
Просто я любил тебя как будто в долг,
И по-прежнему люблю так.

Как полынь-траву лобзал лоб,
Так неловко обхватив гроб.
Но увёл тебя к себе Бог,
И не дал мне даже пары слов в долг.

Скован кисеёй Ardı »

Припев:
Свобода! Этот дурманящий запах.
Свободный дух обоняют носы.
Строи диссидентов восьмидесятых
Следуют в сторону колбасы.
Прощайте, герои.

Он любил повторять: «Нужно все изменить!»
Он умел ненавидеть, а она не могла, потому что умела только любить.
И когда он орал ей о том, что страна давно захлебнулась в крови,
Ей было страшно, потому что она была из можайской семьи.

Припев:
Свобода! Этот дурманящий запах.
Свободный дух обоняют носы.
Строи диссидентов восьмидесятых
Следуют в сторону колбасы.
Прощайте, герои.

И он уехал в Париж. Она уехала в Химки…
И он уехал в Париж. Она уехала в Химки…
И он уехал в Париж. Она уехала в Химки…
И он уехал в Париж. Она уехала в Химки…

Припев:
Свобода! Этот дурманящий запах.
Свободный дух обоняют носы.
Строи диссидентов Ardı »

Эй, ямщик, поворачивай к черту,
Новой дорогой поедем домой.
Эй, ямщик, поворачивай к черту,
Это не наш лес, а чей-то чужой.
Эх, и елок навалено!
Ох, не продерись!
Камней навалено!
Только держись!
Поворачивай к черту!

Эй, ямщик, поворачивай к черту,
Видишь, мигают мне наши огни.
Эй, братан! Поворачивай к черту!
Шапку сними, да по жене всплакни.
Ведь здесь же елок повалено!
Ох, не продерись!
Камней навалено!
Только держись!
Поворачивай к черту!

Все, брат, прорвались, прямая дорожка!
Вольное место, да в небе луна.
Ты попридержи-ка лошадку немножко,
Видишь, совсем заморилась она.
Эх, дай папироску, ух, я затянусь!
Выложи форсу, богом клянусь,
а прорвались все к черту!!! Ardı »

Ты живёшь как, ты достиг чего, ты зачем спешишь, ты хочешь любви,
Из юных губ, и я был глуп, но я устал, устанешь скоро и ты.
Я копил злость — мне бросали кость и мне снились их пенные рты.
Я плевать хотел, но я грыз и пел и я стал выше, скули теперь ты.

Припев:
Отлично, когда высоко и не скользко, и не упасть.
Я взлетаю, это легко, если крылья дали власть.
Чтобы жить как так как так как не можешь ты, гуляй мальчик, смейся мне в лицо,
Ты любишь лай, рычи, кусай, любым д**ьмом зови меня, я выше.

Прыгай, рви, лезь, ты хозяин здесь, мне всё равно, видишь, в Ardı »

А в песенке той и про ночь, и про день,
А в песенке той про любовь и надежду.
Про самых надежных и верных на свете друзей,
Про стариков и детей, и про любимых, конечно.

На нулевом километре, где большие машины,
Уезжая навек, на прощание уныло ревут,
Стоят два человека, два нестарых мужчины
И негромко о чем-то беседу ведут.

А беседа про ночь, а беседа про день,
И что такое любовь, и что такое надежда.
А беседа про самых надежных и верных друзей,
Про стариков и детей, и про любимых, конечно.

На нулевом километре, где столбам снится небо,
А по небу шатается стая веселых галчат,
Стоят два человека, просто два человека.
Они курят одну на двоих и Ardı »

Ветер злой поднял вой это не спроста,
Между небом и землёй чёрная весна.

Вам бы туч первый луч, рвут со всех сторон.
И как кровью злым дождём истекает он.

Письма в пепел сожжены, значит навсегда
Между мною и тобой чёрная вода.

Больше нет прежних лет, нет ночей без сна.
Ведь между мною и тобой чёрная весна.

Льёт и льёт с неба дождь, грязная вода.
Размывает нас с тобой раз и навсегда.

Письма в пепел сожжены, это не спроста.
Ведь между мною и тобой чёрная весна.
Между мною навсегда чёрная весна. Ardı »

Припев:
Напевает за оконцем ветер тихие слова
Только сумрак и к японцам до утра сбежало солнце — огневая голова.

Грусть и трепет расставания, за спиной часы тик-так,
И от теплого дыхания на стекле вспотел пятак.

Припев:
Гривой туча за оконцем, а под нею звезд конва.
Только ветер и к японцам до утра сбежало солнце — огневая голова.

Грустный мальчик тянет спальчик, на реснице спит слеза,
Он рисует рот и носик, и японские глаза.

Припев:
Дождь и сумрак за оконцем, а под тучей звезд конва,
Дворник-ветер, но к японцам до утра сбежало солнце — огневая голова.
Дождь и сумрак за оконцем, а под тучей звезд конва,
Дворник-ветер, но японцем на стекле смеется солнце — огневая голова. Ardı »