Haqqinda.az

Иона не влюблен и не простужен,
И стон его не аномалия рассудка,
Иона проглотил кита на ужин,
Иону мучат угрызения желудка.
Случайность — продолжение закона.
Вчера в закусочной он взял кита на вынос,
И, съев кусочек, понял: кит знакомый.
Ведь в чреве у него Иона вырос.
Кит тоже рыба, только рыба та еще,
Душой и телом он млекопитающ.

С последней каплей утекающих мозгов
Я разделю с тобой покой и облегченье,
Мой чудо-кит, не знавший теплых берегов,
Hе испытавший кайф попутного теченья,
Моя матера, мой матерый материк
И альма-матер всех утопленных утопий,
Мы все соавторы твоих блокадных книг,
Шахтеры в сумерках твоих подкожных копей.

Мы в глубине твоих подкожных копей…

Последним росчерком чернеющих чернил
Я ставлю крест на опустевшей самобранке.
Я ни куска тебя в себе не сохранил —
Остались призраки, подрамники, подрамки.
Вспыл кверху брюхом мой слоеный чудо-кит,
Прошла агония его, прошла и кома.
Мое отечество уже не просто спит,
Живых здесь нет в живых, все остальные дома.

Живых здесь нет, все остальные дома.

Иона видел из китова зева
Совсем не то, что видит отныне.
Так в самый пир нам предвещает чрево
Чуму, суму и прелести иные.
Hутро вошло в нутро, и мир распался
Hа отрицательно заряженные ионы,
Лишь только на поверхности остался
Hеровный круг, как поцелуй Ионы.
Иона вскормлен молоком, не рыбьим жиром,
Он в чреве был не просто пассажиром.

Моя ладонь не превращается в кулак,
И от соленых вод уже ржавеют жабры.