Haqqinda.az

Дела…
Меня замучили дела каждый день,
Каждый день.
Дотла
Сгорели песни и стихи — дребедень,
Дребедень.
Весь год
Жила-была и вдруг взяла, собрала
И ушла,
И вот -
Такие грустные дела у меня.

Теперь -
Мне целый вечер подари, подари,
Подари,
Поверь -
Я буду только говорить.

Из рук,
Из рук вон плохо шли дела у меня,
Шли дела,
И вдруг
Сгорели пламенем дотла — не дела,
А зола…
Весь год
Жила-была и вдруг взяла, собрала
И ушла,
И вот -
Опять веселые дела у меня.

Теперь -
Мне целый вечер подари, подари,
Подари,
Поверь -
Не буду даже говорить. Ardı »

Слезливое море вокруг разлилось,
И вот принимаю я слезную ванну,-
Должно быть, по морю из собственных слез
Плыву к Слезовитому я океану.

Растеряешься здесь поневоле -
Со стихией один на один!
Может, зря
Проходили мы в школе,
Что моря -
Из поваренной соли…
Хоть бы льдина попалась мне, что ли,
Или встретился добрый дельфин!.. Ardı »

«Таких имен в помине нет,
Какой-то бред — орленок Эд…»-
Я слышал это, джентльмены, леди!
Для быстроты, для простоты
Прошу со мною быть на «ты» -
Зовите Эдом, это вроде Эдди.

Эд — это просто вместо имен:
Эд-гар, Эд-вард, Эд-монд
(Эделаида).

Но Эд — не сокращение
О нет!- не упрощение,
А Эд, прошу прощения,
Скорее обобщение
Для легкости общения -
Ни более, ни менее. Ardı »

Она на двор — он со двора,-
Такая уж любовь у них.
А он работает с утра,
Всегда с утра работает.

Ее и знать никто не знал,
А он считал пропащею,
А он носился и страдал
Идеею навязчивой:

У ней отец — полковником,
А у него — пожарником.
Он, в общем, ей не ровня был,
Но вел себя охальником.

Роман случился просто так,
Роман так странно начался:
Он предложил ей четвертак -
Она давай артачиться…

А черный дым все шел и шел,
А черный дым взвивался вверх…
И так им было хорошо -
Любить ее он клялся век!

А клены длинные росли -
Считались колокольнями,
А люди шли, а люди шли,
Путями шли окольными…

Какие странные дела
У нас в России лепятся!
А как она ему дала,
Расскажут Ardı »

На стене висели в рамках бородатые мужчины -
Все в очечках на цепочках, по-народному — в пенсне,-
Все они открыли что-то, все придумали вакцины,
Так что если я не умер — это все по их вине.

Доктор молвил: «Вы больны»,-
И меня заколотило,
И сердечное светило
Ухмыльнулось со стены,-

Здесь не камера — палата,
Здесь не нары, а скамья,
Не подследственный, ребята,
А исследуемый я!

И хотя я весь в недугах, мне не страшно почему-то,-
Подмахну давай, не глядя, медицинский протокол!
Мне известен Склифосовский, основатель института,
Мне знаком товарищ Боткин — он желтуху изобрел.

В положении моем
Лишь чудак права качает:
Доктор, если осерчает,
Так упрячет в «желтый дом».

Все зависит в этом доме оном
От тебя от самого:
Хочешь — можешь стать Ardı »

Чужие карбонарии,
Закушав водку килечкой,
Спешат в свои подполия
Налаживать борьбу,
А я лежу в гербарии,
К доске пришпилен шпилечкой,
И пальцами до боли я
По дереву скребу.
Корячусь я на гвоздике,
Но не меняю позы.
Кругом — жуки-навозники
И крупные стрекозы,
По детству мне знакомые —
Ловил я их, копал,
Давил — но в насекомые
Я сам теперь попал.

Под всеми экспонатами —
Эмалевые планочки,
Всё строго по-научному —
Указан класс и вид…
Я с этими ребятами
Лежал в стеклянной баночке,
Дрались мы — это к лучшему:
Узнал, кто ядовит.

Я представляю мысленно
Себя в большой постели,
Но подо мной написано:
«Невиданный доселе»…
Я гомо был читающий,
Я сапиенсом был!
Мой класс — млекопитающий,
А вид… уже забыл.

В лицо ль мне дуло, в спину ли,
В бушлате или в робе я —
Стремился, Ardı »

Грезится мне наяву или в бреде,
Как корабли уплывают…
Только своих я не вижу на рейде -
Или они забывают?

Или уходят они в эти страны
Лишь для того, чтобы смыться,-
И возвращаются в наши романы,
Чтоб на секунду забыться;

Чтобы сойти с той закованной спальне -
Слушать ветра в перелесье,
Чтобы похерить весь рейс этот дальний -
Вновь оказаться в Одессе…

Слушайте, вы! Ну кого же мы судим
И для чего так поемся?
Знаете вы, эти грустные люди
Сдохнут — и мы испечемся! Ardı »

Считай по-нашему, мы выпили не много,-
Не вру, ей-бога,- скажи, Серега!
И если б водку гнать не из опилок,
То что б нам было с пяти бутылок!

…Вторую пили близ прилавка в закуточке,-
Но это были еще цветочки,-
Потом — в скверу, где детские грибочки,
Потом — не помню,- дошел до точки.

Я пил из горлышка, с устатку и не евши,
Но — как стекло был,- остекленевший.
А уж когда коляска подкатила,
Тогда в нас было — семьсот на рыло!

Мы, правда, третьего насильно затащили,-
Ну, тут промашка — переборщили.
А что очки товарищу разбили —
Так то портвейном усугубили.

Товарищ первый нам сказал, что, мол, уймитесь,
Что — не буяньте, что — разойдитесь.
На разойтись я тут же Ardı »